У Василия Шукшина есть рассказ «Срезал» о сельском грамотее, который любит задавать дурацкие вопросы ученым людям. Вот приехала в деревню к родителям семья молодых кандидатов наук, их на завалинке уже ждет грамотей. «Допускаете ли вы возможность существования внеземных цивилизаций?» - набрасывается он на кандидата. И, получив утвердительный ответ, добавляет: «И каковы ваши расчеты их естественных траекторий?» Пока кандидат наук краснеет, мужики на завалинке перемигиваются: «Срезал!»
Модель взаимоотношений науки и СМИ в наши дни зачастую напоминает этот давний рассказ. И причиной тому, зачастую, является просто недостаток информации о том, чем ученые занимаются. Ведущие профессора Сколтеха решили отчасти сократить этот дефицит информации и устроили научные чтения в Гиперкубе.
Сколтех провел первые научные слушания. Фото Skoltech
До того, как приглашенные смогли задавать вопросы, им самим пришлось отвечать на вопросы, обращенные к залу со сцены.
«Что такое фотон?», - спросила декан Сколтеха, физик и математик Наталья Берлова, прежде чем рассказать, почему фотоника должна стать одной из национальных идей России в XXI веке.
«Почему мы умнее?» - поинтересовался молекулярный биолог Филипп Хайтович.
«Что такое российский путь в науке и производстве?» - задалась вопросом экономист Ирина Дежина.
Даже этих примеров достаточно, чтобы понять главную особенность чтений Сколтеха. Они не были посвящены какой-то одной теме, а представляли достаточно широкий комплекс проблем, которые находятся в поле зрения профессуры и исследовательских центров университета.
Эпиграфом к чтениям могла бы стать цитата из недавнего интервью профессора Филиппа Хайтовича (до Сколтеха работал в Шанхае и в Германии в Институте им. Макса Планка), который говорил о важности популяризации науки: «Я считаю, что это очень важно, потому что наука — это часть культуры, часть общества, часть всего. И чем более наука изолирована от общества, тем меньше у нее шансов, во-первых, производить что-то важное для общества, а во-вторых, иметь понимание в обществе, зачем наука вообще существует. Популяризации науки не может быть слишком много».
Филипп Хайтович. Фото Skoltech
И все же, почему люди умнее шимпанзе? При сопоставимом размере черепа у человека объем головного мозга гораздо больше. Но дает ли ему именно это преимущество перед приматом? В Голландии и США живут трехлетние девочки, которым по медицинским показаниям была удалена половина мозга. При этом дети нормально развиваются и общаются с окружающими.
Может быть, дело в объеме лобной доли мозга? Или в количество нейронов, которое в человеческом мозгу составляет 100 миллиардов? Задавая все эти вопросы, профессор Хайтович не пытался дать на них ответ, что вряд ли возможно с учетом 15-минутного формата доклада. А еще потому, что в США для ответа на этот вопрос ассигнован 1 миллиард долларов на десять лет; в Европе – 900 млн евро на тот же срок.
Но вопросы (а также «цена вопроса») запомнились.
Аналогичным образом Наталья Берлова (совмещающая работу профессора Кембриджа и декана Сколтеха) не пыталась всерьез объяснить аудитории, что такое фотон. Но она достаточно убедительно рассказала о том, какие новые классы материалов способна создавать фотоника и почему XXI век все чаще называют «веком фотоники». Речь идет о возможности создания «зоопарка частиц»: «В зависимости от того, как мы делаем напыления одноатомных слоев, в зависимости от того, как мы играемся с полупроводниковыми и другими материалами, - мы можем создавать частицу с заданными свойствами: нужны нам такая-то скорость и такой-то размер, такую частицу и создадим – весь спектр между электроном и фотоном».
Наталья Берлова. Фото Skoltech
Минувшим летом Наталья Берлова рассказывала о перспективах фотоники на заседании президиума правительства, после чего Сколтеху было поручено участвовать в создании национальной программы фотоники. Так фотоника стала одной из первых «больших идей» Сколковского института науки и технологий.
Януш Биалек, руководитель исследовательского центра Сколтеха в области моделирования, анализа и разработки энергетических систем, рассказал про изменения, происходящие в области энергетических систем. Исследования профессора Биалека связаны с построением стабильной, безопасной, экологичной и экономически обоснованной системы энергоснабжения. Условия распределенной генерации, сложной оптимизации энергетических потоков в интеллектуальных активно-адаптивных сетях, выстраивание тарификации на энергетических рынках – вот те задачи, с которыми сталкивается электроэнергетика в 21 веке.
«Мы живем в эпоху небывалых трансформаций, меняющих, в том числе, механизм производства и потребления энергии, - сказал профессор Биалек. – В XX веке управление энергосистемами было централизованным и осуществлялось посредством системного оператора либо ограниченного количества контролируемых электростанций, что позволяло удовлетворять определенный заранее спрос. В XXI веке речь зашла о распределенном управлении большим количеством неконтролируемых и стохастических (имеющих вероятностный, непредсказуемый характер) источников энергии для удовлетворения стохастического спроса».
Януш Биалек. Фото Skoltech
Для работы в новых условиях необходим новый инструментарий и методики. По словам Януша Биалека, «надо переходить на распределенное управление энергосетями, что представляет собой серьезный вызов». Ответ лежит в развертывании так называемых «умных сетей», smart grids. Они используют, в том числе, энергию возобновляемых источников, обладают распределенным интеллектом и повышенной надежностью. К работе над созданием «умных сетей», обладающих навыками самодиагностики и восстановления, целесообразно привлекать междисциплинарные команды, состоящие не только иp энергетиков, математиков, физиков, специалистов в области IT, но и экономистов и социологов, изучающих поведенческие характеристики потребителей.
Доктор экономических наук Ирина Дежина, которая до прихода в Сколтех работала в Институте Кеннана Международного научного центра имени Вудро Вильсона, занимается изучением научной и технологической политики.
Ее выступление в Гиперкубе было отмечено трезвым анализом технологического развития России по такому важному показателю, как результаты патентного анализа. Доля патентов с российским приоритетом, выданных в РФ, в общемировом массиве составляет меньше 3% по всем значимым направлениям. Скажем, по такому направлению, как компьютерные технологии для моделирования и производства изделий, эта доля составляет менее одного процента. Еще хуже дело обстоит в случае с патентованием в области компьютерного дизайна для разработки новых материалов с заданными свойствами (0,3%). На этом фоне патенты в промышленной и сервисной робототехнике выглядят относительно благополучно (2,83%).
Кстати, в случае со сколковскими компаниями данный показатель вызывает законную гордость: на экосистему Фонда приходится до четверти всех выдаваемых в России технологических патентов.
Ирина Дежина. Фото Skoltech
Сравнительный анализ патентов в России и ведущих зарубежных странах показывает не только количественные, но и качественные отличия. Если за рубежом заявки на патенты подают в основном средние и мелкие компании, то в России – преимущественно крупные .
По данным на 2010 год, доля малого и среднего бизнеса в расходах на технологические инновации в обрабатывающей промышленности в России была менее 5%, в Норвегии – свыше 50%. Неудивительно, что ориентация на закупки импортного оборудования в России в станкостроении составляет 95%; радиоэлектроники – 80-90%. Как замечает в этой связи Ирина Дежина, такие данные иллюстрируют, с какими сложностями сталкивается процесс импортозамещения в стране.
Профессор Келвин Уиллоуби до прихода в Сколтех работал в различных университетах Австралии и Соединенных Штатов. Автор нескольких монографий (последнюю из которых он представил публике сразу по окончании своего доклада в Гиперкубе) также говорил о роли патентов. В частности, он рассказал, как в родной для него Австралии группа ученых, причастных к изобретению, которое сделало возможным появление Wi-Fi, выиграла судебный иск в США, получив 220 млн долларов от ведущих американских компаний, которые использовали эту прорывную технологию.
Келвин Уиллоуби. Фото Skoltech
Иными словами, по мысли проф. Уиллоуби, недостаточно просто подавать заявку на патент; важно получать его там, где авторы предполагают, что их технологии будут использоваться. Подобные примеры встречаются и в российской бизнес-практике. Например, Вячеслав Русаков зарегистрировал патент в США на своего работадателя, «Лабораторию Касперского». Но такие примеры в России пока единичны.