Резиденты Сколково. Лекарство от мечтательности
Задумав создавать лекарства с помощью своей инновационной компьютерной программы, они в итоге добились лишь того, что за гроши работали на других инноваторов. Так вот бесславно и могла закончиться эта история. Если бы не один неожиданный звонок, которого вполне могло бы и не быть...
О перипетиях российских предпринимателей-инноваторов рассказывает Олег Рашидов, автор новой документальной книги о подмосковном иннограде «Сколково: принуждение к чуду».
«Бросай все, – сказал однажды Андрей Винник своему другу Петру Федичеву. – Давай, наконец, сделаем что-нибудь великое».
Дело было в австрийском Инсбруке. Друзья еще со школы, они оба в свое время закончили легендарный МФТИ, но потом их пути разошлись. Андрей Винник, который окончил факультет управления, ушел в бизнес, работал в структурах, связанных с «Норильским никелем», научился зарабатывать деньги и даже сколотил небольшой капитал. Физик-теоретик Петр Федичев написал дипломную работу в Институте ядерной физики им. Курчатова, где его взял под свое крыло известный российский ученый Георгий Шляпников. Федичев успел поработать в Амстердаме, Париже, Бостоне и к тридцати годам получил профессорскую позицию в Инсбруке, что для молодого ученого было очень и очень неплохо. Трудился он в известной лаборатории австрийской звезды теоретической физики Петера Цоллера.
И вот Андрей Винник приехал к Петру Федичеву в Инсбрук. Друзья катались на лыжах, и где-то там, совсем наверху, где пик горы Хафелекар попирает облака, Андрей Винник предложил Федичеву оставить академическую карьеру.
У него, Винника, было твердое желание вернуться в науку и заработать в ней деньги. Ради того, чтобы сделать что-нибудь великое, Винник был готов оставить карьеру трейдера и рискнуть своим капиталом.
С точки зрения здравого научного смысла, Петру Федичеву вообще не нужно было в этот момент предпринимать никаких резких движений. У него был один из самых высоких среди молодых ученых в мире индексов цитируемости научных публикаций. Были все возможности для занятий наукой. В Инсбруке все радовало глаз. Постоянная профессорская ставка была отнюдь не за высокими австрийскими горами. А там, чем черт не шутит, и до шорт-листа Нобелевского комитета недалеко. Однако кинетика сложно коррелированных систем – а именно этой темой и занимался Федичев – советует остерегаться зон постоянной стабильности.
«Все самые эффективные биологические системы существуют на грани развала», – говорит нам фундаментальная физика. Для того чтобы убить человека, случайной инфекции достаточно разогреть его тело с 36° до 42°. Живая природа учит нас парадоксальному: чтобы успешно существовать, нужно существовать на грани. Только так ты достаточно изменчив, только так сможешь быстро перейти из одного состояния в другое и выжить.
Профессор Петер Цоллер с кинетикой сложно коррелированных систем был хорошо знаком. И, тем не менее, Петра Федичева, который решил бросить стабильную академическую карьеру ради «чего-то великого», не понял.
В 2006 году новоиспеченные бизнесмены-инноваторы приехали в Москву и решили создать компанию на стыке информационных технологий, физики и биологии и разработать уникальные технологии для поиска новых лекарственных препаратов.
К тому времени в мире уже существовало немало исследовательских команд, которые пытались создавать лекарства с помощью ЭВМ методом перебора молекул. Допустим, есть две молекулы, которые взаимодействуют. Одна делает что-то плохое, а другая должна помешать ей плохое делать. Это, собственно, и должно быть лекарство. Если с помощью компьютера перебрать все мыслимые молекулы, то рано или поздно найдется та, которая действительно будет способна помешать плохой. Направление одно время считалось очень перспективным, новые компании росли как грибы после дождя, привлекая внушительные инвестиции венчурных фондов. Но результаты оказались намного скромнее, чем предполагалось поначалу, пузырь быстро сдулся, а научное сообщество вынесло неутешительный вердикт: «Биология сродни закону божьему, и нечего соваться туда с математикой».
Но Федичев с Винником исходили из того, что большинство конкурентов серьезно не занимались моделированием взаимодействия молекул, то есть не разбирались толком, что же делает лекарство лекарством. При таком подходе расчеты занимали месяцы и стоили миллионы долларов. Значит, решили друзья, нужно пойти другим путем – разобраться в физике происходящего и предложить модель, которая будет намного проще и сможет за доли секунды делать то, на что прежде уходили месяцы, но при этом будет так же точна. То есть надо написать правильную компьютерную программу.
Тогда им казалось, что программу можно будет сделать за год, а еще через год начать зарабатывать на ней деньги. Наверное, это был самый простой бизнес-план, который друзья видели в своей жизни. |
Когда через год программа была готова, создатели решили на ней что-нибудь посчитать. Для этого они заключили соглашение с американским фармакологическим институтом. Quantum моделировал с помощью программ молекулы, американцы измеряли их эффективность на бактериях. Через год работы программа выдала ее авторам молекулы, активные против возбудителей туберкулеза. Чтобы двигаться дальше, требовалась помощь химиков. Работу поручили российской компании, которая проводила исследования на заказ, нанимая команды из научных институтов. Она получила деньги, но через какое-то время сообщила неутешительную новость: ничего не получилось, формула не работает. А потом и вовсе перестала отвечать на телефонные звонки. Федичев и Винник очень тогда расстроились. Результата не было, а деньги заканчивались.
Они попытались громко заявить миру, что никому не известная компания из России умеет «считать» лекарства, писали в компании-гиганты, такие как Pfizer. Ответы не внушали оптимизма: «Молодцы, считайте дальше». |
Компаний и научных групп, которые занимаются молекулярным моделированием для фармакологии, в мире по-прежнему немало. Из этой «толпы» Quantum Pharmaceuticals Федичева и Винника тогда ничем не выделилась. Кое-как удерживаться на плаву помогало сотрудничество с академическими группами, которые занимались тем, что выясняли, какой белок активен к той или иной инфекции – Quantum Pharmaceuticals помогала с расчетами. Зарабатывая порядка $150 000 в год, можно было сводить концы с концами. Но все равно все это походило на настоящее поражение.
Выпускники Физтеха придумали модель, написали программу, научились худо-бедно зарабатывать на этой программе деньги, но ни на йоту не приблизились к фазовому переходу от простого к великому. Один оставил успешную корпоративную карьеру, другой – многообещающую карьеру ученого, и все ради того, чтобы стать тривиальной сервисной компанией, обсчитывающей чужие перспективные разработки?
...Молодой человек, похожий на владельца ретроавтомобиля и участника студенческих посиделок одновременно, прихлебывает капучино и показывает мне на экране планшетного компьютера иллюстрации к лекции, которую он незадолго до этого прочитал в Физтехе. На владельца ретроавтомобиля Петра Федичева делают похожим высокие шнурованные ботинки и кожаная куртка, а на участника студенческих посиделок – футболка с портретом Мао.
Mногие студенты Физтеха теперь хотят работать в Quantum Pharmaceuticals. Компания стала резидентом Сколково, получив грант на разработку лекарства от СПИДа. Первый лекарственный препарат, разработанный компанией, уже проходит клинические испытания. Осторожный в формулировках, Петр Федичев называет все это «некоторой ясностью, которая появилась в жизни». Хотя все это вполне можно считать настоящим успехом.
Мир новых технологий завораживает своим блеском. Но у него есть и обратная сторона. Истории удачных технологических стартапов одинаково хороши, каждая из них достойна экранизации. Истории провалившихся стартапов известны лишь специалистам. Миллионы идей, технологий, которые по тем или иным причинам «не подошли», рынок выплюнул, даже не прожевав. И это совсем не естественный отбор. Скорее, рулетка.
В тот самый момент, когда создателям Quantum Pharmaceuticals впору было разбегаться (и они уже готовы были это сделать), случился вполне кинематографический поворот сюжета.
В офисе компании раздался телефонный звонок. Странный человек не очень твердым голосом заговорил о деньгах. И был это не налоговый инспектор, а ученый-химик. |
Три года назад его наняла та самая компания-подрядчик для того, чтобы он довел до кондиции молекулы, придуманные программой Федичева и Винника. Компания исчезла, так и не заплатив ученому, но он, как это часто бывает в России, не умыл руки и продолжал работать. Все оказалось совсем неплохо, даже очень хорошо молекула оставляла большие надежды на то, чтобы стать инновационным противотуберкулезным препаратом.
Федичев и Винник заплатили ученому и, собрав последние силы, провели исследования активных молекул на мышах. Они показали положительный результат, и Федичев с Винником стали методично обзванивать российские фармакологические компании.
Для российских компаний эффективный препарат от туберкулеза – это препарат мечты. В стране, по данным Всемирной организации здравоохранения, 40% больных туберкулезом страдают устойчивой к традиционным лекарственным препаратам формой это болезни. Лекарства от туберкулеза государство закупает на тендерах, а это – понятный для российских компаний механизм распространения, продажи на десятки миллионов долларов.
Федичев с Винником этих нюансов тогда не знали и действовали наугад.
Стань первым, к примеру, лекарство от герпеса, рынок мог и выплюнуть его, не поморщившись. Не было бы ни Quantum Pharmaceuticals, ни сколковского гранта, ни десятков перспективных проектов. |
Но колесо рулетки повернулось так, что выпало зеро. На десятом звонке им сказали: «Нам это очень интересно, встречаемся».
«Российской фармакологической компании, которая хотела купить «туберкулез», так понравились наши идеи, что они купили у нас долю в компании и профинансировали нас так, что мы получили возможность уже «по-взрослому» развивать наши проекты, – говорит Федичев (имя инвестора и размер инвестиций он не раскрывает, но поясняет, что речь идет о «миллионах долларов»). – Теперь мы имеем четкий бизнес-план и понимание, как доводить наши лекарства до рынка. Недавно поставили рекорд: с момента, когда мы задумались о новом препарате от гриппа, до новых, никому не известных молекул, прошел год. И сейчас мы находимся в гонке, потому что две исследовательские группы, одна из Британии, а другая из Гонконга, получили свои молекулы на ту же «мишень». Но они занимались этим делом не меньше пяти лет и провели скрининг 70 000 веществ, а нам наша программа выдала 20 веществ, которые требуется проверить на чистоту... Сейчас программа наделала нам кучу лекарственных «кандидатов», некоторые из них уже проходят доклинические исследования. Мы начали делать то, о чем мечтали – разрабатывать лекарства».
Источник: slon.ru