Кирилл Каем — о реализации проектов-маяков и экспериментальных правовых режимах

Какие условия сегодня необходимо создавать для внедрения инноваций, а также какие особенности характерны для режимов «цифровых песочниц» и проектов-маяков, обсудили представители бизнеса, органов власти и институтов развития на конференции ЦИПР. 

 

 

Само по себе «Сколково» – это большой стартап и наша территория – по сути большая «песочница». Еще до того, как позиция по экспериментальному правовому режиму была сформирована, мы с определенными рисками запускали на территории «Сколково» значимое число новых инициатив. Это и первое беспилотное такси, и право выдавать медицинские и образовательные лицензии.

 

Мы были одними из пропагандистов закона об ЭПР (экспериментальные правовые режимы). Там, где технологии начинают быть связанными с рисками, могут появляться справедливые вопросы от контролирующих органов, и мы много работали над развитием подхода ЭПР и возможностью использовать такого рода «песочницы» на территории РФ.

  

Во-первых, ЭПР – это не только про технологии, но и про выстраивание на базе технологий новых бизнес-процессов. Иногда сама по себе технология разрешена, но встроить ее в нормальный workflow невозможно по причине, что ни одна из компаний, которая данный workflow держит, будь то система здравоохранения или система обеспечения воздушного движения, не имеет законных оснований. И во-вторых, ЭПР и проекты-маяки – это попытка протоптать дорожку не только с технологической точки зрения, но и с точки зрения внутренних пользователей системы. По сути, с помощью ЭПР мы легализуем то, что уже работает.

 

О работе проектного офиса 

Драйверы у всех участников процесса разные и найти совпадения интересов – задача проектного офиса. Есть индустриальный партнер, которому поручено объединить систему таким образом, чтобы она работала, например, с точки зрения помощи врача, и была интегрирована в государственные информационные системы. Всегда есть несколько производителей – производители «железа» и разработчики цифровых технологий – и у них разное понимание, как это все будет работать и какой экономический эффект будет иметь для каждого из них. К тому же есть позиция регулятора, как профильного ФОИВа, который отвечает за этот процесс, так и других контролирующих органов, с которыми надо проводить согласования. Работая по любой из экспериментальных правовых зон, необходимо совпадение всех указанных элементов, чтобы участники поняли друг друга. Проектный офис постоянно отсматривает новые технологические предложения, но значимая часть работы – это согласование позиций и интересов всех участников ЭПР.

 

Есть и другие ЭПР, не связанные с проектами-маяками. Например, есть медицинский ЭПР, который связан с доступом к данным клинических исследований и данным, которые собирают медицинские учреждения для ретроградных клинических исследований. Другой ЭПР связан с зоной городской аэромобильности и сейчас проходит этапы согласования у внешних регуляторов.

 

Возвращаясь к вопросам, связанным с проектами-маяками, на текущий момент, с технологической точки зрения, это не очень сложные проекты. Например, если мы говорим про те же персональные медицинские помощники, девайсы, которые будут использоваться, уже работают, цифровые системы, которые требуются для данного проекта-маяка, также уже существуют.

 

Есть и более сложные, с технологической точки зрения, проекты-маяки, например, проект-маяк, связанный с беспилотными логистическими транспортными коридорами, где не все технологические решения еще выверены, например, в части систем, которые относятся к «умным» дорогам. Нужны автомобили, новые датчики, системы управления. Мы собираем все элементы системы, выбираем при помощи экспертизы лучшие и двигаемся дальше.