Технопарки – площадки, на которых стартаперы могут представить инновационный продукт, найти инвесторов и партнеров, – набирают популярность. Как работает эта система, чем она выгодна для участников и почему надо поддерживать развитие технологий, рассказал генеральный директор технопарка «Сколково» (входит в структуру фонда «Сколково») Ренат Батыров.
Генеральный директор технопарка «Сколково» Ренат Батыров. Фото: Sk.ru
– Зачем нашей стране технопарки? Кроме того, чтобы пустить пыль в глаза общественности.
– Технопарки как способ пустить пыль в глаза слегка дороговаты – это всё-таки миллиарды денег; информационное пространство можно засорить значительно дешевле. При этом, несмотря на миллиардную стоимость, только в Москве технопарков больше тридцати, в регионах они тоже становятся все более распространены. В Астрахани Технопарк «Фабрика» построил лично я, например. Только давайте разграничивать технопарк – это не джинн, к которому приходит стартапер-Аладдин и говорит: сделай мне то или это. Свет, вода, вытяжка, интернет, лабораторная техника есть, сообщество вокруг собрано? Всё, развитие технопарка закончилось; дальше должны развиваться стартапы. Поэтому мы в «Сколково» последовательно проводим линию, что стартапы у нас главнее всех.
– Современный технопарк подразумевает наличие разнообразного оборудования с ЧПУ – от 3D-принтеров, лазерной резки и гибки до многокоординатных металлообрабатывающих станков. Существует ли на базе технопарка «Сколково» программная платформа, схожая по функционалу с биржами фриланса, где заказчики и исполнители смогут встретиться между собой только онлайн и получить изготовленное и доставленное транспортной компанией изделие уже в готовом виде?
– Мы это, конечно, тоже понимали. Поэтому в прошлом году запустили ровно такую платформу – на ней собрана вся доступная в «Сколково» разнообразная НИОКР-инфраструктура. Там как раз принтеры, станки с ЧПУ, метрологические решения, полный набор услуг для биомедицинских исследований – вообще все сервисы, которые мы обозначаем трёхбуквенной аббревиатурой ЦКП. Она расшифровывается как «центры коллективного пользования» – это компании, которые берут на аутсорс НИОКР-задачи участников «Сколково». Сегодня у нас таких ЦКП больше 80. Опыт показал, что создание маркетплейса и расширение базы ЦКП были правильной стратегией. Если в 2017-м наша НИОКР-инфраструктура обслужила около сотни заказов, то в 2018-м таких было минимум в два раза больше, а общий бюджет превысил двести миллионов рублей. При этом в каких-то – самых простых – случаях это действительно были заказы, сделанные полностью онлайн, и клиенты получали готовую деталь по доставке, без дополнительного общения, но такое взаимодействие не приоритетное для нас и никогда им не будет.
– Маркетплейс – по сути рекламная площадка?
– В ответ на этот вопрос мне хочется, как персонаж из «Возвращения блудного попугая», помните, который говорил: «Это же бубль гум!», – сказать: «Это же арэнди!» «Сколково» – не AliExpress и не биржа фриланса, заплатил и ждешь звонка курьера – не наш вариант. Наша цель – создать экосистему, в которой происходит совместная разработка. Современное R&D чаще всего происходит на стыке нескольких дисциплин, зачастую абсолютно далёких друг от друга, а значит, подразумевает личное и довольно интенсивное общение разных специалистов.
Вот ты занимаешься исследованием онкологии и хочешь на каком-то этапе инкорпорировать в диагностический процесс большие данные. Да, за твоими плечами пятнадцать лет идеального медицинского образования, но где ты, а где большие данные? Ты встречаешься с IT-специалистом, вы общаетесь, идёте по домам, думаете и наутро имеете прорывную технологию. Или ты придумал для какого-то своего решения, допустим, авиационного, делать какую-то деталь аддитивными методами. Но ты никогда не печатал на 3D-принтере и не знаешь, во что влезаешь: там есть свои подводные камни. Возможно, этот вариант тебе в принципе не подходит, и ты просто потратишь впустую деньги. А возможно, твоему ЦКП нужно что-то маленькое поменять в своём производстве, и тогда они получат целый новый рынок – это дорога с двухсторонним движением. Поэтому мы стараемся максимально привозить все ЦКП к нам, чтобы люди вставали, ходили друг к другу ножками и общались. Сегодня у нас их сидит 23 – приблизительно треть из всех аккредитованных, появился «Бульвар ЦКП» – такое пространство, где компактно сидят наши НИОКР-сервисы по прототипированию, промышленному дизайну, аддитивке. Участники экскурсий по технопарку, к слову, эту зону обожают.
– Планируется ли загрузка технопарков регионов не только целевыми заявками, но и перераспределением заказов – для большего удобства удаленных от Москвы заказчиков?
– По логике из предыдущего пункта понятно, что, безусловно, планируется. В перспективе будет не только перераспределение заказов, но и представительства компаний. Как именно это будет организовано, пока говорить рано: предстоит над этим решением серьезно поработать. Задача нетривиальная, ведь это должен быть специалист, который, с одной стороны, в курсе всех актуальных возможностей резидентов «Сколково» (а их, на секундочку, уже сегодня несколько сотен), находится с ними на оперативной связи, а с другой – физически в другом городе.
– В «Сколково» находится множество лабораторий. Какие из них, на ваш взгляд, наиболее интересны с научной точки зрения? Кто был лидером посещаемости коллегами «чисто из любопытства» 5 лет назад, в 2016-м и в этом году?
– Пять лет назад, когда я только вышел на работу сюда, к нам приезжали посмотреть на всё «Сколково», часто путали Московскую школу управления с Инновационным центром. Теперь у нас уже есть компании, чей бренд привлекает достаточно внимания самостоятельно – без привязки к «Сколково». Резидентов без серьезных научных решений у нас практически нет. Очень много IT-компаний с невероятно интересными разработками, которые недополучают внимания от коллег и широкой публики, потому что чисто физически у них не на что смотреть. Например, есть Brainysoft с его прорывной инфраструктурой для микрокредитных сервисов. Или R&D-юнит гигантов кибербезопасности Group-IB. Но смотреть там особо не на что: сидят программисты, кодят, всё работает. Скучно. Поэтому мы стараемся помогать им с другими видами промо, например с этого года у нас появилась студия, в которой они снимают обучающие видеоблоги.
А лидеры внимания первого года работы технопарка «Сколково» – конечно же, компания Motorica. Их яркие и технологически продвинутые протезы уже известны далеко за пределами нашей страны. Основатель компании Илья Чех недавно вновь вошёл в рейтинг Forbes «30 до 30». В прошлом году к нам заехала частная космическая компания «Спутникс», и в 2018-м все хотели к ним. В самом деле, кто не захочет посмотреть, как у нас с третьего этажа управляют настоящими, работающими прямо в эту секунду искусственными спутниками? В следующем году наши резиденты Wonder Technologies подумывают перевезти на территорию инновационного центра одну из своих установок по выращиванию лабораторных алмазов. Думаю, если это произойдёт, первые пару месяцев в их помещениях не будет отбоя от посетителей.
– Наши программисты и математики имеют солидную репутацию мирового уровня. Как вы оцениваете уровень «оцифровки» различных сфер жизнедеятельности в России, и каков вклад сколковских технологий в этот процесс? Приведите коммерчески успешные проекты, которые сегодня на слуху у многих?
– Здесь нам есть что сказать: практически все крупные системные интеграторы с нами в той или иной степени сотрудничают (со временем будут совсем все). Говоря про конкретные технологии: если вы, например, пользуетесь интернетом «Ростелекома», у вас, скорее всего, роутер размещенной у нас компании Qtech; если вы покупаете билеты на поезда через Tutu.Ru, знайте: эта компания арендует у нас офис; если вы идёте в ресторан Novikov Group или Ginza, то ваша еда там готовится под вытяжкой наших резидентов – компании «Тион»; пару недель назад открылся сезон городских велопрокатов, оплачивать их можно только посредством процессинговой платформы Uniteller, чьи разработчики сидят у нас на втором этаже. Компании-резиденты «Сколково» – давно часть нашей жизни, и коммерческие показатели у них соответствующие.
– Известные ныне каждому «Гугл» и «АлиБаба» – стартапы мирового уровня. Но ведь не только «Яндексом» сильна Россия. Почему, по вашему мнению, отечественные стартапы буксуют на взлёте?
– Знаете, я многолетний болельщик московского «Спартака». Это клуб, от которого традиционно ждут много забитых голов, что получается далеко не всегда (сейчас вот опять сложный период), хотя состав обычно сильный. В такие моменты часто говорят: «у них разрыв между обороной и атакой». Основная проблема российского рынка инноваций похожая: разрыв между инвестиционной обороной и стартап-атакой.
Первые жалуются, что в России не в кого вкладываться, вторые – что негде взять денег. В реальности обе проблемы надуманны: чего у нас действительно пока нет – так это инфраструктуры, которая сводила бы вместе две стороны. Мы намерены эту инфраструктуру создать. В данный момент команда технопарка прорабатывает несколько форматов питч-сессий и митапов «стартапы + инвесторы». Часть из них уже запущены в тестовом режиме, дальше будет больше; появятся ещё тренинги для начинающих венчурных и хайтек-инвесторов. К сентябрю планируем выйти на уровень больше одной питч-сессии в неделю.
Наша цель здесь – не «открыть собственный клуб», а «создать сообщество сообществ», которое будет функционировать в большой степени автономно, на принципах открытости и взаимной поддержки (прежде всего информационной). На этом поприще мы верны принципам технопарка «Сколково»: как и в случае с нашими сервисами, мы не будем раздувать штат, чтобы организовывать всё своими руками, а будем привлекать партнёров. Речь о компаниях, которые уже в разных форматах сводят вместе стартапы с инвесторами. Мы предоставим площадку для их мероприятий, поможем привлечь участников, а они нам за это… будут работать, и всё. Для нас главное – чтобы пришедший к нам стартап нашёл инвестора, и наоборот, а уж на чьём конкретно мероприятии это произойдёт – дело десятое. Тут мы мыслим даже не масштабах экосистемы, а всего венчурного рынка страны. От его расширения выиграют все.
– Какие из современных технологий будут наиболее востребованными в ближайшем будущем, чтобы инвесторы всё также рассматривали венчурный бизнес как высокоприбыльный и вкладывали средства в разработки ученых?
– У нас есть несколько компаний, занимающихся анализом генома – «Геноаналитика», Genetico – их клиентские анализы будут дешеветь и вскоре появятся у всех; это открывает ряд новых возможностей в области биомеда. Наши резиденты Try.Fit делают 3D-модели стоп, позволяющие дистанционно примерять обувь. В перспективе появятся сервисы, делающие такие модели всего тела, и офлайн-ритейл одежды окончательно станет реликтом. Рынок алмазов ждут тектонические сдвиги: участник «Сколково» «Диамант» разработал нейтронный анализ, с которым можно проще и быстрее находить суперкрупные алмазы, а наш резидент Wonder Technologies уже умеет выращивать такие лабораторные, которые, по идее, убьют рынок натуральных. Чья возьмет? Мне очень интересно!
Если говорить без привязки к нашим резидентам – биг дата интегрируется всюду; будет альтернатива нынешним тачскринам: либо гнущиеся, либо проекционные экраны; суперскоростные соединения между крупными городами выведут понятие «жить на два города» на другой уровень.
– В чем выражена поддержка проектов, которым «Сколково» присваивает гордое имя «стартап». В чем она выражается – в помещениях, оборудовании, базе знаний, грантах, субсидиях?
– Времена, когда основной и по сути единственной формой поддержки от фонда были гранты, давно позади. Среди двух тысяч участников «Сколково» есть немало компаний, которые с нами не первый год, но ни одного гранта не получили. Что же они забыли в «Сколково»? Во-первых, сегодня наш основной value (англ. ценность – ред.) – погружение в экосистему, да-да, опять это пафосное слово, я его немного раскрою. Прежде всего мы обеспечиваем копеечный доступ к аренде суперсовременного (и супердорогого) оборудования – наши ставки аренды лабораторий такие, что их может позволить себе даже студент; проверенная НИОКР-инфраструктура и сервисы – они позволяют стартапу сконцетрироваться на основной деятельности и не раздувать штат раньше времени; контакты промышленных партнёров – у «Сколково» их сейчас больше сотни: от Airbus до «Сбербанка», и новые добавляются каждый день; наконец главное – быстрый доступ к самой разной экспертизе – это может быть шанс попасть в акселератор по заказу индустриального партнёра (поменториться и заключить с ним же контракт) или просто возможность в короткие сроки встретиться с коллегами из другого стартапа (вы же в одном здании!) за чашкой кофе и обсудить какое-то совместное решение.
Потом давайте не забывать, что у нас сегодня нет законодательного определения типа предприятий «стартап», и на этом фоне принадлежность к «Сколково» выполняет такую номенклатурную роль: сколковский – значит инновационный, перспективный и честный. От всех, кто этим трём принципам не соответствует, фонд оперативно избавляется. Кстати, помещения «Сколково» стартапам бесплатно никогда не предоставляло: только на коммерческой основе, поэтому субсидии технопарка сокращаются каждый год, а в следующем – если всё будет в порядке – пропадут вовсе.
– Какие проблемы российских стартапов решаются технопарком «Сколково»? Почему проекты «не взлетают»?
– Это венчурный бизнес: «взлетает» тут один проект из десяти, причём у нас в этой области не самые плохие показатели. В 2016-м участники «Сколково», находящиеся внутри экосистемы, заработали 9,6 миллиардов рублей, в 2017-м – 17,4, а в прошлом году – уже 27,2 миллиарда. При этом 63% резидентов технопарка (включая коворкинг), офисного центра «Технопарк» и «Гиперкуба» выросли по выручке или как минимум сохранят уровень 2017 года. Не думаю, что много технопарков в мире могут похвастать такими показателями.
– Как вы представляете будущий памятник «Рабочему и колхознице» на территории технопарка – «яйцеголовые» и бородатые парни на сигвэях или же погруженные в мониторы красавицы со спины? Возможно, у вас более радикальный взгляд на монументальное искусство.
– Вот вы, судя по тону вопроса, хотите пошутить. А я на полном серьезе хочу сказать, что технологические предприниматели – реальные герои нашего времени. Швейцария поставила себе задачу к 2050 году стать самой высокотехнологичной державой мира, а не страной банков и шоколада. Для этого там создаются отличные условия для стартапов, количество технопарков на душу населения зашкаливает. Вслед за ней развивают это направление и другие страны – Испания, Португалия, Латвия, Эстония, Британия, Ирландия, Китай, Корея, Сингапур, Дубаи – проще сказать, кто не хочет идти по этому пути! Вопрос, надо или не надо, уже не стоит: вопрос сегодня – хотим мы или не хотим?
О конкретном контенте памятника судить не берусь: я против соцзаказов, мне кажется, всё должно исходить из идеи художника. Но в том, что образ человека разумного 2.0, умеющего преодолевать страхи и превращать идеи в деньги, реализуя свои амбиции, нужно прославлять, никаких сомнений нет!
Источник: if24.ru